[Комарова Ольга]

Жаль, что не ты переводил.
Изуродовали сказку, я считаю.
Эммануил Казакевич, казалось бы, сам писатель, премии, награды... И считается, что перевод чуть ли не канонический, классическая детская сказка, больше ста лет назад переведена... Но язык, как будто партийное задание дали – испортить книжку. Чтоб народ не заглядывался на зарубежных авторов.

"Пережёвывая эту пищу, он точно выяснил, что солома даже в отдалённой степени не напоминает миланскую рисовую бабку или неаполитанские макароны.
– Терпение! – сказал он и продолжал жевать. – Если бы моё несчастье хотя бы могло послужить уроком всем непослушным и ленивым мальчишкам! Терпение!.. Терпение!.."
В оригинале:
"Allora prese una boccata di paglia tritata: ma in quel mentre che la masticava si dovè accorgere che il sapore della paglia tritata non somigliava punto né al risotto alla milanese né ai maccheroni alla napoletana.
- Pazienza! - ripetè, continuando a masticare. - Che almeno la mia disgrazia possa servire di lezione a tutti i ragazzi disobbedienti e che non hanno voglia di studiare. Pazienza!... pazienza!"
Ни в какие ворота. Обстоятельное описание, "пережёвывая эту пищу", в духе передачи "в мире животных". "Он точно выяснил" – язык научных статей. "Даже в отдалённой степени не..." – это перевод слова "punto"... И т.д.

Ну, и "Терпение, терпение, терпение..."
Огорчение. Восхищение.
Презрение глаголы, злость на людей которые их похвала.

Или: "Questo spettacolo era commovente, non c'è che dire: ma il pubblico della platea, vedendo che la commedia non andava più avanti, s'impazientì e prese a gridare".
"Это был несомненно волнующий спектакль, но зрители в зале потеряли терпение, им хотелось видеть продолжение комедии".
Плоско, дословно. "Это был волнующий спектакль". Речь даже не о представлении, это куклы бросились обнимать Пиноккио, можно было сказать "трогательное зрелище" или вовсе без существительного...

И это в книжке для детей!
Детей канцеляризмами травить. Чтоб с детства привыкали. Потом политические передачи да выпуски новостей понятней будут.

"Он начал делать знаки и корчить гримасы, долженствующие убедить обоих замаскированных, у которых..."

"Беспечальное житьё без лицезрения хотя бы одной книги или школы". (questa bella cuccagna senza mai vedere in faccia né un libro, né una scuola).
Лицезрение хотя бы одной школы...

"Но по дороге он почувствовал сильный голод". Не проголодался, а обязательно "почувствовал голод". Почувствовал холод. Ощутил тревогу и начал испытывать сильное волнение.

Или вот: "...страшно расстроенный и напуганный непомерным ростом своего носа..." (tutto confuso e impensierito di quel suo naso che cresceva a occhiate).
В оригинале "che cresceva", глагол, в переводе "напуган ростом...", как финансовые аналитики – ростом цен.

"– Благодарю тебя тысячу раз за спасение от смерти!".
"Благодарю тысячу раз" – это, как можно догадаться, "mille grazie", в накладной в оригинале 1000, в переводе 1000, ни одно не пропало. А "за спасение от смерти" – "di avermi liberato dalla morte". Даже глагол "avermi liberato" не натолкнул на мысль поискать в русском такой же глагол, "за то, что спас меня...", нет, "за спасение"!
В казённых документах потом так будет: "за содействие", "за оказанную услугу". Те, кто так пишет, и между собой, наверное, так общаются. "Спасибо за заглядывание ко мне в гости" вместо "спасибо, что заглянул" друзьям и "выражаю надежду на ваш грядущий приезд" вместо "надеюсь, что вы ещё приедете", провожая родных.

Или вот такая малопонятная фраза: "В ближней деревне он купил за несколько сольдо толстую книгу, не имевшую начала и конца, и по этой книге занимался чтением". Вот о чём это?
А то мне представляется этакий заколдованный талмуд, как у Борхеса. "Книга песка", у которой, как у песка, нет начала и конца, и можно её листать вечно и никогда не дойти ни до первой, ни до последней страницы, всё время между рукой и обложкой будет что-то оставаться, и герой её листает-листает и сходит с ума. Мистика.
Хотя в оригинале всего-то "Aveva comprato nel vicino paese per pochi centesimi un grosso libro, al quale mancavano il frontespizio e l'indice". Просто титульного листа с оглавлением нет, потрёпанная книжица без обложки.

Но даже откровенные ошибки меньше режут глаз, чем искажения русского языка.
"...che bisticciavano fra di loro e, secondo il solito, minacciavano da un momento all'altro di scambiarsi un carico di schiaffi"
"Они ссорились и бранились и, как обычно, каждую минуту обещали друг другу парочку оплеух".
Каждую минуту: "Я тебе обещаю" – "Я тебе тоже обещаю".

"– Возможно ли услышать нечто более прискорбное? – сказала Лиса".
Может, стандарты языка так изменились, может, когда-то это считалось забавной высокопарностью? Сейчас выглядит тяжело до полной нечитаемости.

"Он подумал о своём отце и, совсем уже кончаясь, прошептал: «Ах, отец мой!..»" (Allora gli tornò in mente il suo povero babbo... e balbettò quasi moribondo: - Oh babbo mio!..)
...И кончился буратино.

"Ты притворяешься спящим и даже не помышляешь о том, чтобы лаять и будить крестьянина" (tu faccia finta di dormire e non ti venga mai l'estro di abbaiare e di svegliare il contadino). Помышляешь о том, чтобы лаять.

Неестественность в каждом слове.

То, что мастер – Вишня, совершенно на фоне прочего теряется. Вишня и вишня, кончик носа красный, подумаешь. "Кукурузная лепёшка", прозвище второго старичка, и то больше глаз режет.